Том 3. Чёрным по белому - Страница 139

139

Червяков грустно попрощался со специалистом по чиновническому и пошел домой.

* * *

На улице к нему подошел неизвестный человек в красном гарусном шарфе и спросил:

— Можно узнать, который час?

— Сделайте ваше такое одолжение! — приветливо сказал помещик Червяков. — В таком громадном городе, как ваш, не знать, который час, — это…

Червяков вынул свои толстые серебряные часы, а неизвестный человек схватил их, оторвал с частью цепочки и бросился бежать.

— Зачем вы взяли мои часы? — закричал Червяков. — Отдайте! Они мне самому нужны.

Он погнался за похитителем, но скоро устал и, увидев постового городового, подбежал к нему.

— Господин городовой! У меня сейчас ограбили часы.

— Ну-у?! — сказал городовой. — Прыткий народ.

И, обернувшись к извозчику, городовой скучающим голосом стал ругать его на чем свет стоит.

— Городовой! — воскликнул Червяков. — Отчего же вы его не догоните?

— Кого? — удивился городовой.

— Да того, который часы у меня отнял!

— А он где у вас отнял?

— Да вот около этого желтого дома, где фотографические карточки выставлены.

— Где карточки? Так это не мне нужно ловить! Это вон того городового попросите, который стоит, видите, вон там! Он в один минут поймает вашего жулика.

Другой городовой, к которому обратился Червяков, изумленно повернул к помещику свое красное лицо и сказал:

— Вас ограбили около того дома? Так тот городовой врет! Там уже начинается его район!

— А он говорит — ваш.

— Там, где карточки выставлены? Правда, до этого окна мои, а там дальше окно уже его. Хотя, видите ли, наша специальность — следить за порядком движения! А ежели вам требуются жулики, то это — сыскное отделение должно. У нас, извините, свое занятие есть.

Червяков вздохнул, кликнул извозчика и поехал в сыскное отделение.

* * *

Сначала он попал в сыскное отделение по политическим делам, и там ему сказали, что жулики — не их специальность.

После долгих поисков Червякову удалось напасть на людей, специальность которых была — жулики и грабители, но толку он не мог добиться никакого.

— Вот вам альбомы, — сказали ему. — Пересмотрите фотографии. Может, узнаете своего жулика.

— Вот, кажемся, похож, — сказал после долгих поисков Червяков.

— Этот? Гм… А что, вы говорите, у вас ограбили?

— Часы.

— Ну, этот никак не мог ограбить у вас часы. Он по специальности взламыватель касс. Может, этот?

— Да и этот как будто похож, — с сомнением сказал Червяков.

— А какие часы у вас ограбили?

— Серебряные.

— Тогда могу вас успокоить. Он чист в вашем деле, как Орлеанская дева! Его специальность — золотые часы и, преимущественно, с репетицией.

Червяков вытер ладонью руки мокрый лоб.

— Извините… Но я не понимаю… Что могло помешать ему ограбить и серебряные часы, если они ему подвернулись под руку?

Начальник сыскного отделения снисходительно улыбнулся.

— Хе-хе! Иван Матвеевич! — обратился он к помощнику. — Вот они предполагают, что Мотька Монокль мог отнять у них серебряные часы… Могло это быть?

— Это было бы неслыханно! — всплеснул руками помощник. — Серебро — вовсе не его специальность! Золото!

— Видите?

Червяков горько улыбнулся.

— Золото? Может, еще и 96-й пробы?

— Ну нет, этого не скажу. Он в этом отношении удивительно неразборчив. Не брезгует и 56-й пробой…

Из сыскного отделения помещик Червяков вышел совсем больной.

* * *

По дороге его била лихорадка… Голова была горячая, и живот сжимали какие-то судороги.

Боясь разболеться без медицинской помощи, Червяков спросил извозчика:

— Нет ли здесь близко больницы!

— Есть. Тамотка, за углом.

— Вези.

С извозчика Червяков еле слез.

— Здравствуйте! — сказал он швейцару. — Можно у вас лечиться?

— Сколько угодно. А где же больная?

— Какая?

— Да роженица. Это больница специально для рожениц.

Значит, мне никак нельзя полечиться?

— Отчего ж… Только ведь с мужчинами такого не приключается. Хо-хо! А иначе — сами посудите! Никак нельзя!..

— Что ж ты, дурак, привез меня в женскую, — выругался Червяков, взбираясь на извозчика. — Ты вези в мужскую больницу.

— Пожалуйте!

Извозчик привез Червякова в больницу, но она оказалась — Калинкинская, и бедный помещик покраснел до слез, когда у него спросили о сорте его болезни.

— Опять ты, братец, напутал! — укоризненно сказал Червяков, выскакивая из ворот больницы. — Здесь черт знает какие болезни лечат!.. Вези уж домой… все равно!

* * *

В номере гостиницы он слег в постель и послал за доктором.

И здесь начался страшный кошмар…

Пришел высокий, сухой врач. Вежливо поздоровался с Червяковым и спросил:

— Нездоровы?

— Да, знаете…

— Пульс вам кто-нибудь пробовал?

— Нет еще. Я думаю, вы…

— Извините, — пожал плечами доктор. — Пульс не моя специальность. Я по носовым!

— Да ведь вы доктор?!

— Имею эту честь…

— Ну вот, у меня судороги в животе и лихорадка… Неужели вы не можете помочь?

— Право, я затрудняюсь…

— Я хорошо заплачу!..

— Гм… Вы говорите, в животе? Сейчас я посмотрю… Может, мы и разберемся. Нет ли у вас перочинного ножа?

— Зачем?

— Я бы распорол живот и посмотрел…

— Вы с ума сошли?! Пороть живот перочинным ножом… Никогда я вам не дамся!

Врач развел руками.

— Я же вам говорю, что я не специалист по желудочным! Бог его знает, как оно делается. Пошлите за Миллером.

139